Любовь для батюшки на первом месте всегда была. И он не разбирал людей по чинам, по рангам: бомж перед ним, министр, звезда эстрады, – он ко всем с теплом относился. Нищих обнимал, другой запахом да грязью побрезговал бы, а батюшка какбратьев во Христе их всех встречал. Кормил, денег давал, только просил на выпивку, уж по крайней мере если не холодно, не тратить. И они старались его не подвести. Надо было видеть этих бедных людей, как они на день его Ангела, откуда ни возьмись, все с самого раннего утра вдруг у калитки с цветами, иногда и с полевыми, выстраивались…
?
Мы все, включая даже маленьких, строго постились. Это детям на самом деле нетрудно. И никаких там ущербов для здоровья нет, – наши дедушка да бабушки вообще многие на том, что огород давал, и жили, и намного здоровее современных детей были. Единственное, помню, нас как-то в дороге пост застал. И вот, мы остановились на ночлег, а нас семья явно из нецерковных принимала, заходим, а там стол чем только ни накрыт, да вот всё в основном не постное… Сели мы за стол… А мы с детства были воспитаны так, что пост нарушить – это что-то невозможное. Какая такая может быть причина для нарушения поста? Мы же видели батюшку, у него уже тогда болячек много всяких было, и он себе тем не менее никаких поблажек не давал… А тут, глядь – а он стал уплетать всё вдруг за обе щеки, и нам глазами так показывает: «Ну-ка, быстро!»
И потом, мы уже на следующий день в машину сели:
– Никогда, – сказал, – не смейте обижать хозяйку. Что поставили вам на стол в гостях, то и ешьте. Ни хозяйку не смущайте – не осуждайте, ни себя не корите. Что дали, то и вкушайте да Бога благодарите!
?
Помню, самое потрясающее детское открытие: «Монах – тоже ЧЕЛОВЕК!» Батюшка нас мог там и на плечах малышню покатать. Потом, смеющихся, сажал на крышу машины, – мы махали ногами и визжали от радости. Могли там и через костер, детвора, попрыгать. Отец Герман не был ригористичен: он не усматривал во всех детских шалостях какой-нибудь сразу же языческий умысел и подтекст. Хотя, помню, когда мы как-то с подружками погадали было перед Крещением, мама меня тут же в охапку – и на отчитку к отцу Герману буквально понесла-потащила. А там тогда как раз какая-то колдунья была, вот я и насмотрелась, как ее крутило и выворачивало, какими ее там нечеловеческими воплями разрывало.
– Вот что с теми, кто заигрывает с нечистой силой, бывает! – мама мне так и сделала внушение.
Подействовало. На отчитках у отца Германа действительно очень страшно было. Там и совсем еще на вид младенцы вдруг матом да какими-то точно прокуренными-пропитыми мужскими голосами басить начинали. Больше мне ни в какие «тарелочки» и пр. вызывания духов играть не хотелось.
?
Рассказывал батюшка, как Матерь Божия ему являлась, была грозной, даже ругала его, что он много дел стремится переделать, да мало молится!
С тех пор батюшка старался, чем бы он ни был занят, Иисусову молитву творить. И нас всех учил так Пресвятой Богородице угождать. Дела делами, хлопоты хлопотами, но молитву повторяйте, постоянно пытайтесь к ней ум свой возвести. Многим четки дарил, у меня тоже есть такой его подарок на молитвенную память.
– Даже если правило не успеваете почему-либо прочесть, Иисусову молитву творите! – наставлял. Хотя чего, мол, там, – удивлялся, – не успевать? – Но я помню, он как начнет молиться, у него это так быстро получалось! Просто какая-то реактивная молитва была! А когда нам выдаст огромное, как у монахов, правило: и каноны, и акафисты, и утренние-вечерние молитвы… – мы пока только всё это преодолеем, искряхтимся все. Но он нас и детьми, будто будущих иноков, тренировал. Хотя навык молитвы, конечно, знал, и семейным потом пригодится.
Из воспоминаний Галины Сергеевны Чесановой
Источник: pravoslavie.ru
Комментарии ()
Вы должны авторизоваться, чтобы оставлять комментарии.
Комментарии ()